В начале 1944 г. меня вызвал в Москву нарком электростанций Д. Г. Жимерин. Я получил задание вылететь в Ленинград для восстановительных работ.
Попав в Ленинград сразу после прорыва блокады, я был поражен видом города: все трамвайные линии заросли травой, много зданий разрушено, везде, где только можно, посажен картофель.
Ходило всего несколько трамваев — не хватало электроэнергии. Восстановление разрушенных ленинградских электростанций и линий электропередачи проходило быстро.
В моем распоряжении были специальные электробатальоны.
Работали по фронтовому, находились на военном положении. Затем вместе с электробатальонами перебазировались на прерванное войной строительство ЭпсоГЗС.
Работы велись под моим руководством.
В 1947 г. электростанция была пущена на полную мощность.
Потом я был назначен главным инженером строительства Верхне-Свирской гидроэлектростанции и Свирьстроя. Я оказался на Свирских энергостройках, где когда-то проходил практику под руководством Г. О. Графтио.
Прошло почти два десятилетия. Уехал студентом-практикантом с Нижне-Свирской ГЭС, вернулся главным инженером строительства Верхне-Свирской.
Надо заметить: строительство меня как инженера очень интересовало. Тема моего дипломного проекта была «Шлюзование реки Свирь и строительство на ней гидроэлектростанций».
Ознакомившись с рабочим проектом на месте, я сразу понял, насколько в действительности все сложнее, чем мне казалось, когда я учился и делал диплом по этому гидротехническому комплексу. Проблема создания судоходного водного пути по Свири издавна привлекала внимание.
Еще до революции она волновала многих. Но в то время задача казалась неразрешимой.
Только после Великой Октябрьской социалистической революции над проектами использования гидроресурсов Свири по заданию В. И. Ленина стал работать Г. О. Графтио. Была создана организация «Свирь-строй».
Для консультации использовались специалисты Швеции, США и других стран.
Все они считали, что на таком слабом основании, как девонские глины, строить сооружение нельзя.